Мы были знакомы с полгода к тому моменту, когда он снял квартиру и поселился отдельно от родителей. Все эти полгода Егор раз-два в неделю забегал ко мне в магазин, спрашивал новинки (у нас продавались компьютерные диски), показывал свои работы по дизайну, иногда присылал электронные письма. Раза три мы выбирались на набережную, пили пиво, разговаривали.

Я не понимала, что ему от меня нужно – он всегда выглядел отстраненным, словно ему было все равно с кем говорить о горячо обожаемом предмете – со мной или вон с тем пьяненьким мужичком, охотником за пустыми бутылками.

А я сходила с ума. Ночами я смотрела на звезды и нервно жевала шоколад - говорят, шоколад почти заменяет любимого человека. Но секс он не заменяет точно, я теперь знаю.

И вот у меня появился шанс перевести отношения в другую плоскость! Егор переехал в Иркутск и пригласил меня в гости. Как вы думаете зачем? Правильно – показать свой распрекрасный компьютер! Хорошо, пусть. Пусть я приеду любоваться компьютером, я честно буду восторгаться его характеристиками, хотя этого добра мне и на работе хватает.

И вот он пришел, этот вечер! Мой вожделенный мужчина зашел за мной на работу, и мы отправились туда, где должна была решаться моя судьба. По пути я предложила приготовить ужин, надеясь поразить его в самое сердце своими кулинарными талантами – прямехонько через желудок! Так что на место ррромантического (по моим задумкам) свидания мы прибыли, увешанные авоськами, как вьючные животные.

Дома он вел себя совсем по-другому! Он послушно резал лук и отдраивал подходящие кастрюльки, он перетащил на кухню колонки, чтоб я могла наслаждаться музыкой без отрыва от производства, он улыбался и рассказывал анекдоты - десятками.

Причина такого нетипичного поведения обнаружилась в холодильнике. В морозилке покрывались инеем три кило магазинных пельменей, на полках обнаружились упаковка майонеза, банка кофе и безнадежно попахивающие сосиски. От сосисок пришлось избавиться тут же.

С восторгом он съел ужин и две добавки. Теперь был мой черед.

Сначала с машины был снят корпус, и я внимательно осмотрела внутренности. Потом долго наблюдала, как работает программа по трехмерному моделированию. Потом в фотошопе до неузнаваемости обезобразили чью-то фотографию. Потом смотрела коллекцию забавных картинок и роликов. И тут я глянула на часы и поняла, что, если не уеду в ближайшие десять минут – придется оставаться ночевать у него.

И тут я страшно перепугалась. Нет, нет, я не останусь у него ночевать. На мне трусики с утенком! Педикюру уже неделя, не меньше. И вообще, я страшна как смертных грех! Поэтому я и прошептала:

- Уже так поздно!

Он с некоторым недоумением посмотрел на меня и спросил:

- Ты уже хочешь хм… спать?

- Да! – закричала я. – Да, спать! Срочно спать, мне завтра на работу!

Я вскочила, суматошно схватила сумочку и аллюром понеслась в прихожую, выкрикивая на ходу:

- Ты извини, но я уже опоздала! Маршрутки скоро перестанут ходить! Все было замечательно, просто очень хорошо! Мне понравился твой компьютер! Не надо меня провожать, я быстренько добегу сама!

Вырвавшись на свободу, я старательно задышала, пытаясь успокоить себя морозным декабрьским воздухом. Ничего не случилось, говорила я себе, ничего не случилось, повторяла я по пути домой, ничего не случилось, думала я в лифте.

«Ничего не случилось» - первым делом подумала я проснувшись. А ведь должно было случиться! Как же так?!

Вечером я ходила вокруг телефона кругами. Наверное, я была похожа на тигрицу – если б у меня был хвост, я бы точно хлестала им себя по бокам. Телефон молчал. Тогда я быстро (чтоб не успеть передумать) подлетела к аппарату, молниеносно набрала шесть заветных цифр, и когда его голос в трубке произнес положенное «алло», спросила:

- Хочешь, я испеку тебе настоящую пиццу? У меня есть неаполитанский рецепт!

- Да, да! – обрадовался он. – Приезжай прямо сейчас!

У меня потемнело в глазах. Темнота держалась, пока он не добавил:

- А то я такой голодный!

Вот и пришел мой черед хищно облизнуться.

- Не сейчас. В субботу заходи за мной к четырем. Пока! – и положила трубку.

До субботы было три дня. За три дня я успела: купить новое, исключительно соблазнительное белье, приобрести несколько десятков свечей и упаковку презервативов, бутылочку любимого вермута и формочку для льда, пробежаться по салонам, вырезать из фольги подставочки под свечи. Наверно, я делала что-то еще, но уже не помню.

В субботу мы снова пришли к нему домой с сумками, полными продуктов. Я снова хозяйничала на кухне, он усердно натирал сыр, вскрывал банки, рассказывал забавные истории, но поглядывал на меня как-то по-другому.

Дело, наверно, было в том, что сегодня я была готова соблазнить Егора. Не просто готова – уверена, что смогу. Я сама чувствовала ту особенную ауру, которую излучала моя кожа.

После ужина я достала из холодильника бутылку вермута и сделала большие глаза:

- Слушай, я совсем забыла про тоник! Может, ты спустишься в магазин?

Ему оставалось только согласиться.

Как только он вышел, я развернула бурную деятельность. Нужно было расставить и зажечь свечи, смыть с лица косметику, приготовить лед рядом с кроватью и спрятать презервативы так, чтобы не пришлось бегать за ними через всю комнату.

Егор зашел в комнату и остолбенел. Его можно понять – за какие-то пять минут его берлога превратилась в чертовски романтичное место. Всюду горели свечи. Поперек кровати лежала девушка в одном белье и лукаво улыбалась, звеня льдинками в бокале.

Он подошел к кровати и осторожно, словно не веря своим глазам, дотронулся до моего лица. Потом вынул из моих волос заколку и распустил их по плечам. Наклонился и поцеловал – нежно, горячо, жадно – будто его мучила жажда и утолить ее можно было только поцелуем.

Забытый лед таял в бокале…

После, когда уже начали гаснуть свечи, и мы лежали утомленные на скомканных простынях, он сказал, накручивая мой локон на палец:

- Я так и не понял, почему ты так поспешно сбежала в прошлый раз.

- Я испугалась.

- Испугалась? Чего испугалась?

- Что не понравлюсь тебе, разочарую тебя!

- Глупенькая…

Он вздохнул глубоко и спокойно и через минуту уже улыбался чему-то во сне.