По
документам Луизе было двадцать шесть лет, и она
считалась незамужней. По жизни она чувствовала,
что ей все сорок, да еще и с хвостиком, а два в
высшей степени неудачных романа отбили у нее
охоту рисковать еще раз. Кроме того, она была
тайно влюблена в своего шефа, Михаила Антоновича,
которого все сотрудники за глаза называли “наш
Мишель”.
Его любила, себя ненавидела. Ненавидела
собственное имя — слишком претенциозное, на ее
взгляд. Ненавидела свою близорукость, которая
вынуждала ее носить очки. Свои рост — сто
пятьдесят сантиметров (“почти карлица!”). А
больше всего свою идиотскую пунктуальность,
расторопность и способность работать сутки
напролет. Хотя именно это качество Мишель в ней и
ценил, на все остальное ему было решительно
наплевать. Красоток у него было сколько угодно.
В один прекрасный день, когда Луиза занималась
текущими делами, шеф вызвал ее к себе.
— Луиза, завтра мы с вами летим в Ялту. Там у
меня будет встреча с иностранным клиентом.
Закажите два номера и три билета на самолет. Я
беру с собой Зою. Пусть девочка проветрится,
поваляется на солнышке и все такое. Да и мне не
так тоскливо будет вечерами.
Эту самую Зою — новое увлечение Мишеля в
течение последнего месяца — Луиза совершенно не
переносила. И вот теперь придется несколько дней
провести бок о бок с этой самой Зоей. Жить в одной
гостинице и знать, что как раз сейчас, в эту самую
минуту, любимый человек пылко обнимает эту
белобрысую жердь!
Сутки спустя Луиза, мрачная и злая,
распаковывала свой чемодан в роскошном
одноместном номере ялтинской интуристовской
гостиницы. На сегодняшний вечер она была
абсолютно свободна и абсолютно несчастна.
Тем не менее одной вещи она не теряла никогда —
отменного аппетита. Луиза спустилась в ресторан
при гостинице и заказала себе грибы на закуску,
жареную форель и дыню. А немного подумав, еще и
порцию джина с тоником.
— Вы позволите? — услышала она приятный голос.
Подняла глаза и внутренне ахнула. Перед ней
склонился сам Жан Маре. Конечно, не знаменитый
актер собственной персоной, но явно его двойник в
молодости.
— Прошу вас, — ответила она с напускным
безразличием. — Если вас устраивает соседство
скучной немолодой женщины с не очень хорошим
настроением...
— Меня устраивает ваше соседство. А ту особу,
которую вы описали, я, честно говоря, не вижу.
На исходе второго часа знакомства Луиза с
изумлением обнаружила, что “Жан Маре”, который
на самом деле оказался болгарином по имени
Дмитрий, уже сидит рядом с ней и нежно перебирает
ее пальцы. Попутно объясняет, насколько хороши и
эти самые пальцы, и рука, и все остальное в
ансамбле и по частям. Говорил он по-русски
абсолютно правильно, с едва заметным
очаровательным акцентом. Так что Луиза
совершенно точно поняла его предложение
провести остаток вечера у нее или у него в номере,
послушать музыку, полюбоваться видом на море. И
совершенно неожиданно для себя сказала, что
приглашение это принимается. Более того, кто-то
ее собственным, но куда более мелодичным и
обворожительным голосом предлагает провести это
время у нее в номере. “Там я буду себя
чувствовать хозяйкой, а не гостьей”
Джин, даже с тоником, штука коварная.
На следующее утро Луиза проснулась в
совершенно неописуемом состоянии. Никаких
угрызений совести и тому подобной чепухи она не
испытывала, зато ощущала свое тело абсолютно
незнакомым: молодым, энергичным. А главное —
прекрасным. Немудрено: за эту сумасшедшую,
феерическую ночь, в промежутках между поцелуями,
она только и слышала, как прекрасна и
неповторима...
На деловые переговоры она пришла в скромном, но
достаточно открытом черном сарафане, который
сунула в чемодан просто, что называется, “из
вредности”, да еще и с распущенными по плечам
волосами, не собрав их в обязательный служебный
“кукиш”, на затылке.
Увидев ее, свою “правую руку”, Мишель
изумленно поднял брови:
— Что с вами, Луиза? Что вы с собой сделали?
— Вам что-нибудь не нравится, Михаил Антонович?
— притворно обеспокоилась Луиза. Просто для
приличия осведомилась, потому что чувствовала:
“все путем”.
— Да нет, что вы! Наоборот... Вы удивительно
ловко маскировали свое очарование. Просто глазам
не верю.
— Вы только не забывайте, Михаил Антонович, что
я ваша секретарша, а не подружка. Вы со мной
сейчас разговариваете, как с очередной Зоей.
Та, прежняя серая мышка, которая еще пряталась
где-то в глубине сознания нынешней Луизы,
встревожено заметалась: “Что ты делаешь, как
можешь так разговаривать с начальником? Это же
хамство!” Но ее робкий протест был подавлен в
зародыше.
“Сиди тихо! — приказала мысленно Луиза
“мышке”. — Достаточно ты мне портила жизнь, и
если сейчас не уймешься, я тебя отравлю. Или
утоплю в море. Ты мне осточертела, подруга”.
Переговоры с иностранным клиентом, точнее, их
первая часть, прошли удивительно удачно, и
Мишель предложил ей отметить это событие вечером
в ресторане.
— Спасибо, я подумаю, — отозвалась
неузнаваемая Луиза. - Честно говоря, меня не
вдохновляет присутствие Зои, мы слишком разные.
Лучше отпразднуйте с ней, а я просто погуляю по
берегу.
— Но если передумаете, приходите, — почти
жалобно сказал Мишель.
За долгие годы это был первый случай,
когда ему — пусть и в завуалированной форме —
отказала женщина. И кто? Его собственная “правая
рука”, существо, как он еще вчера считал, без пола
и без возраста, не говоря уже о внешности.
Лишь на следующий вечер она приняла
приглашение своего шефа и провела вечер в
ресторане с ним и с Зоей. Точнее, сидела с ними за
одним столиком, но то и дело вставала танцевать —
приглашали ее нарасхват. Судя по всему, и Мишель
был не прочь потанцевать с нею, но — Зоя!!! В
принципе вечер удался.
Когда Луиза после возвращения из Крыма
первый раз пришла на службу, коллектив дружно
ахнул. Вместо “синего чулка” в глухом “деловом
костюме” и туфлях на низком каблуке перед ними
явилась миниатюрная, изящная женщина, в
элегантной снежно-белой блузке и достаточно
короткой юбке, туфельках на модном каблучке. Но
главное было даже не в этом. Походка, манера себя
держать, невиданная до сих пор никем улыбка — все
это преображало Луизу практически до
неузнаваемости.
Надо сказать, однако, что все эти чудесные
превращения никак не отражались на работе: Луиза
по-прежнему была “правой рукой” начальника,
практически идеальной секретаршей. Только вот
Мишелю было все труднее общаться с ней
по-прежнему, как с бесполым существом. Дело в том,
что новая Луиза ему безумно нравилась.
Об этом он и сказал ей как-то вечером,
сопроводив это приглашением на ужин. Уже вдвоем,
без Зои, которая давно канула куда-то и которой,
кстати, за два месяца не нашлось замены. Но Луиза
лишь сморщила носик:
— Роман секретарши с начальником? Это же из
области анекдотов. Спасибо, Михаил Антонович, я
предпочитаю служебные отношения.
Первоначально он решил, что это всего лишь
кокетство. Но когда Луиза отказалась от свидания
в пятый раз, Мишель взорвался:
— Черт вас побери, я что, должен объясняться вам
в любви и просить быть моей женой в служебном
кабинете? Может, вы и такое предложение примете
только в письменном виде? Бестолковая девчонка!
И тут Луиза снова его удивила. Она бросилась ему
на шею и сквозь слезы пролепетала:
— Господи, Мишель, то есть Мишенька, я же вас
третий год люблю, а вы ничегошеньки не поняли...
***
После свадьбы Луиза из секретарш перешла в
помощники и заняла пустовавший до тех пор второй
кабинет рядом с приемной. А туда, на бывшее свое
место, подобрала новую секретаршу: женщину лет
пятидесяти, с прекрасными рекомендациями,
отменными рабочими качествами и, главное,
замужнюю. Без труда убедив Мишеля, что все
респектабельные фирмы держат именно таких
личных секретарей.
Без памяти влюбленный в молодую жену, Мишель
согласился. Луиза собирается еще лет пять
поработать вместе с мужем, а потом родить
ребенка, еще лучше двух и заниматься ими и домом.
Она счастлива и только иногда вспоминает свои
“крымские каникулы”, “Жана Маре” по имени
Дмитрий и все остальное. И при этом думает одно и
то же:
“Какое счастье, что это была лишь случайная
связь. Но какое счастье, что она была”.
Анна Данилова
|