Я пришла
забрать кое-какие свои бумаги. Все остальное уже
было перевезено в арендованную в центре
квартиру.
Мое бывшее семейное гнездо – маленькая
однокомнатная квартирка, некогда очень уютная, находилась в полном запустении.
Беспорядок, пыль, разбросанные вещи. Странно. Я не
испытываю никаких эмоций. Здесь прошли четыре
года моей короткой семейной жизни. За этим столом
мы по очереди работали, сочиняли что-то для
модных журналов, звонили в редакции, спорили
из-за компьютера… Здесь мы вместе пили чай,
смотрели телевизор и мечтали. О сказочных
путешествиях, о богатом будущем, о детях…
На этом
диване я провела тысячу счастливых ночей в Его
объятиях. И три тысячи несчастливых - одиноких
ночей в ожидании мужа, который все чаще
задерживался на работе допоздна. Эта подушка
впитала в себя все мои слезы…
Все! Хватит воспоминаний! Теперь я свободна.
Свободна от бессонных ночей и слез. От домашних
забот и тревог о Нем. Мне было даже чуточку обидно
от того, что я ничего больше не чувствую. Все-таки
мы любили друг друга… Итогом этой любви стал
короткий судебный процесс и… моя девичья
фамилия.
Я подошла к письменному столу, намереваясь
найти необходимые мне документы. Внимание
привлек конверт, подписанный Его рукой. Мне? Я
развернула мелко исписанный лист:
“Любимая, самая любимая моя Светланочка! Я
знаю, что причинил тебе много, много боли. Я знаю,
что вел себя, как последний подлец. Но знаешь,
большое видится на расстоянии. Я только сейчас
понял, как я любил тебя! Все эти годы, когда я
постепенно привык к твоему присутствию рядом, я
не понимал, как ты нужна мне. Сейчас я это
понял…”
Да уж, это так похоже на него! Каяться, когда все
уже кончено. Строить из себя страдальца… Я
разозлилась и уже было собралась порвать письмо,
но что-то меня остановило и я продолжила читать.
“Светланка, Солнышко мое, с тобой прошли
четыре самых лучших года в моей жизни. Все наши
размолвки – просто ерунда по сравнению с тем,
какое счастье ты дарила мне!…”
Размолвки! Я бросила лист на стол. Он путался с
каждой встречной юбкой, приходил домой в следах
губной помады, прятал глаза, доказывая мне, что
это всего лишь корпоративная вечеринка… Его
пассии названивали мне и дышали в трубку.
Размолвки!
“ И вот теперь, когда все кончено, я вдруг
понял, что ты была моим воздухом, которым я дышал.
И без которого я не смогу жить. Прости меня за то,
что я собираюсь сделать…”
О чем это он?
“Я понимаю, что это не лучший выход, но
другого не вижу. По крайней мере, ты будешь рядом
со мной до конца. Я буду смотреть на твою
фотографию до тех пор, пока смогу…”
Я дошла до последней строчки и вдруг оглянулась
на дверь ванной. Ноги стали ватными. Я силилась и
не могла сделать ни шагу. Я посмотрела в коридор
и… увидела Его ботинки… На каменных ногах я
подошла к ванной и взялась за ручку. В голове
пронеслось “не открывай, позови кого-нибудь”…
Он был там. От красного цвета поплыли пятна.
- Сережа! – я заорала так, что зазвенели
подвески на светильнике.
Он не отозвался. Я схватила его руку и в испуге
отбросила обратно в кровавую ванну. Шея…Сонная
артерия. Да! Пульс есть! Слабый, но есть!
- Сережа! Сереженька, держись, держись, мой
хороший! – я с трудом вытащила отяжелевшее тело
из воды. – Сейчас, сейчас, - перетянула
полотенцами израненные руки. – Держись! Только
не уходи! Слышишь! Я с тобой!
Побежала к телефону, пальцы прыгали, не
слушаясь…
Он был очень бледным. Лицо, как мел,
забинтованные руки. Белая простыня, капельница.
Голос слабый, совсем тихий.
- Прости меня.
- Молчи. Тебе нельзя разговаривать.
- Прости. Я не знал, то ты придешь.
- Не зли меня!
- Прости. Ты выглядишь устало. Ты была здесь всю
ночь?
- Была. И сегодня буду. И завтра…
- Не нужно. Я справлюсь.
- Дурак.
- Знаю. Не уходи, пожалуйста!
- Не уйду.
- Долго?
- Пока ты жив. Дурак!
- Я люблю тебя. Больше жизни.
- Я знаю.
Имена героев изменены
Записала Лариса Калугина
|